Размер шрифта
-+
Цвет сайта
Изображения
Вкл.Выкл.
Обычная версия

Южно-сахалинский парк остается в собственности города.

Директор южно-сахалинского парка Александр Попов рассказал агентству Sakh.com последние новости, связанные с учреждением.

— Александр Юрьевич, давайте начнем наш разговор с безопасности. Конечно, парк — это и аттракционы, и кафе, и чистый отдых, но без уверенности в собственной безопасности ни одному посетителю все это не нужно. 25 апреля на территории парка неизвестный напал с ножом на девушку, а совсем недавно средь бела дня мужчина пытался ограбить няню с ребенком, угрожая им расправой. Что вы планируете сделать для того, чтобы таких случаев не было в принципе?

— Для обеспечения безопасности посетителей парка в будущем планируется строительство сплошного ограждения. Для охраны территории будет привлечена либо полиция, либо частные охранные агентства. В России уже есть такие реализованные проекты, в том числе и в Хабаровске, где во время работы парка действует пункт охраны правопорядка, ведется видеонаблюдение и патрулирование.

— Продажа алкоголя в парке тоже связана с безопасностью. Меня как убежденную трезвенницу всегда расстраивает, когда я вижу выпивающих в парке людей.

— Вы не поверите, я тоже вообще не пью. Мы стараемся с ними бороться, но, как ни крути, в нашем государстве существует эта порочная система: все понимают, что алкоголь — это вред, но все равно его продают.

— Но должны быть хотя бы зоны, свободные от алкоголя.

— Мы стараемся такую зону освободить, но, к сожалению, эти процессы при помощи тех инструментов, которыми я на сегодняшний день обладаю, контролировать очень тяжело. Все, что мы имеем, — это договоренность с начальником полиции о том, что начиная с 25 мая в парке будут нести службу наряды полиции. Для этого мы специально оборудовали пункт полиции, провели его ремонт — он находится прямо на центральной аллее, напротив кафе "Островок". Там будет дежурить охрана общественного порядка. У них полномочий немного меньше, чем у полиции. Это те же самые полицейские, но они не имеют права самостоятельно доставлять, например, в горотдел. Могут задержать, вызвать полицию.

— Есть ли в планах настоящий, а не формальный запрет на продажу алкоголя в парке? Ведь это парадокс — сейчас запрет на распитие действует, и тут же ведется торговля пивом.

— Это не просто планы, а одно из категорических условий. Парк будет зоной здоровья, культуры, спорта, отдыха.

— А принцип организации питания в новом парке изменится? Сейчас мы видим только разрозненные кафе с примерно одинаковым ассортиментом.

— Мы уже начали работать над этим. Видите, зону у озера уже очистили от кафе. В принципе, согласно концепции, двух-трех современных кафе с хорошей кухней в парке должно быть достаточно. В районе площадки механических аттракционов возможно — это пока только идея — создание крытой зоны фудкорта, где все будет совершенно на другом уровне, и где посетителям предоставится возможность, к примеру, попробовать кухню разных национальностей. Я уверен, что сферу общественного питания в парке удастся окультурить.

— Вы говорите — согласно концепции. Уже есть какая-то определенная концепция развития парка?

— Есть пока отдельные пожелания, формируется идея развития территории парка. Четкую концепцию только предстоит разработать. Кстати, пожелания южносахалинцев и гостей города мы тоже намерены учесть. В рамках кинофестиваля "Край света" в этом году будет проходить мастерская урбанистики, итогом работы которой должен стать перечень преобразований, рекомендованных к реализации в нашем парке.

— О преобразованиях мы еще поговорим, а пока давайте затронем тему финансирования, которое является залогом перемен. В последнее время много говорилось о том, что парк будет передан в областную собственность, даже назывались конкретные сроки. Все должно было произойти этим летом. Произойдет?

— С 1 мая наконец-то достигнута договоренность между городом и областью о начале финансирования городского парка из областного бюджета.

— Но в областную собственность он не передается?

— Нет. Более того, пока шли споры, передавать нас в область или нет, о нас почему-то забыли с точки зрения финансирования. С января нам выделили мизерную сумму, на которую, естественно, содержать парк было проблематично. Передача планировалась 1 июля, и вот эти полгода мы проживали на полмиллиона рублей. Могу сказать, к примеру, что однократная чистка парка после сильного снегопада стоит приблизительно 450 тысяч рублей. Мы тратили те сохраненные деньги, которые заработали в прошлом году с помощью коммерческой деятельности, кроме того, я использовал личные договоренности с разными компаниями, в общем, старались поддерживать парк в привлекательном и достойном виде, чтобы гражданам было нестыдно сюда прийти. Конечно, пока все далеко от совершенства.

— Так почему все-таки парк не передали в область?

— Приняли решение оставить в городе с точки зрения упрощенности: очень много мероприятий нужно проводить, и они очень долгосрочные, а финансирование нужно уже завтра. Передача земли из города в область — это на самом деле глобальная процедура, здесь очень много юридических, документальных моментов. А на сегодняшний день парк требует быстрых решений, в первую очередь, по созданию условий безопасности. Этот вопрос я не раз поднимал и в мэрии, и в областном правительстве.

Во-вторых, нужно привести территорию в эстетический вид. Сюда пойдет гораздо больше людей, которые будут знать, что в парке действительно безопасно. С 1 июля, повторю, область берет нас на софинансирование. Уже скоро вы сможете спрашивать с меня, почему я не навожу порядок, когда для меня созданы все условия.

— В каких пропорциях будет софинансирование? О каких суммах вообще идет речь?

— Сегодня на ремонтные работы в парке из областного бюджета до конца года выделено около 38 миллионов рублей. На эти деньги будем ремонтировать все, что не ремонтировалось с 1967 года. Нужно асфальтировать дорожки, менять освещение, ремонтировать административное здание. Через дорогу находится "Мега Палас Отель", где останавливаются первые лица государства. Приходящие в парк иностранные туристы фотографируются на фоне нашего здания со снисходительными улыбками, что меня как директора и как гражданина своей страны категорически оскорбляет.

— А из городского бюджета парку сколько выделено?

— Из городского на содержание парка выделено 3 миллиона рублей, которые мы тоже ожидаем.

— Да, разница есть.

— Ну, у города нет денег. Поэтому мы долгое время вынуждены были мириться с присутствием множества торговых точек на территории парка. Эти ужасные, как говорят граждане, точки были вспомогательными инструментами для того, чтобы парк мог выживать: не будь их, парк был бы в еще более плохом состоянии.

— Ведется ли дополнительно поиск инвесторов?

— Конечно, ведется поиск, ведутся переговоры. И с местными, и с заграничными инвесторами. Все карты я не могу вам сейчас раскрыть.

— Раскройте одну.

— Поскольку этот парк изначально был создан японцами, они многое про него знают. Скажу вам по секрету, что у компании, которая этот парк создавала, до сих пор есть макет старого парка со всеми разделениями зон, инфраструктурой. Это одна из десяти самых богатых компаний Японии. Я пытаюсь получить у них планы и схемы, чтобы понять, как эта территория выглядела в самом начале, чтобы на каких-то исторических моментах заострить внимание. Вы знаете, что у нас есть, например, два острова на озере Верхнем. На этих островах располагались японские беседка и пагода. На сегодняшний день я веду переговоры с этой компанией, у них есть фонд возрождения исторических объектов. Пока все в стадии переговоров, на уровне возможности.

— Что за строительство ведется рядом с административным зданием?

— Это строится частный детский развлекательный центр. Он начал возводиться еще до моего вступления в должность. Планируется в конце лета закончить строительство. На первом этаже там предполагается игровая зона для детей, на втором — ресторанная зона (без алкоголя, естественно) для взрослых и детей, третий этаж в разработке.

— Александр Юрьевич, объясните, что происходит с озером? Горожане его не узнают. Почему оно так заилилось и обмельчало?

— Озеро не чистилось столько же, сколько существует парк. Там около двух с половиной метров ила, который нужно вывозить. Плюс ко всему нужно чистить русла рек. Спешу вас заверить, ничего страшного с озером не случилось, просто мы сняли со спусковой системы заслонки, сейчас они находятся в ремонте. В прошлом году мы попали во внештатную ситуацию, когда у нас был разлив озера. Больше такого допускать нельзя. Ремонт всей системы спуска воды обойдется примерно в 6 миллионов рублей, но у нас таких денег нет, поэтому просто делаем заслонки, чтобы они хотя бы опускались и поднимались, чтобы мы могли регулировать уровень поступающей и выходящей воды и предотвращать разливы.

— Сколько стоит этот частичный ремонт?

— Мы, слава Богу, договорились с железной дорогой о дружеской помощи.

— В обмен на абонемент на карусель?

— Ну, приблизительно так (смеется). Нам приходится выкручиваться, чтобы держать марку. Поэтому сегодня, поверьте мне, роль директора парка далеко не так привлекательна, как кажется.

— Что делать с илом все-таки? Планируете вывозить его?

— Чистку озера и русел рек, укрепление берегов, а также облагораживание территории мы вписали в программу мероприятий, которая финансируется из областного бюджета. Сумма на самом деле нужна огромная — сотни миллионов рублей.

— Еще одна актуальная тема — велосипедные дорожки. Вот я приехала к вам на велосипеде, хотя знаю, что по парку кататься не рекомендуется. Будут ли для велосипедистов созданы условия?

— У нас на входах висят знаки, запрещающие кататься на велосипедах и гулять с собаками. Это тоже вопрос безопасности, прежде всего маленьких детей. Но мы не можем штрафовать, у нас нет таких полномочий. Мы вправе только рекомендовать.

— Как вы видите решение этого вопроса в идеале?

— В идеале все очень просто: закрытая забором территория, три-четыре охраняемых входа. Дорожки для велосипедистов можно сделать отдельно. У нас для этого есть альтернативные зоны, например, вдоль улицы Детской. Это предложение мы внесем в концепцию.

— Странная история с кортом. На днях я разговаривала с теннисистами, которые каждый вечер играют на территории парка, они утверждают, что хотели бы отремонтировать ограждение корта своими силами, но вы им запрещаете.

— Я не запрещал и не запрещаю. Год назад у нас с клубным теннисным формированием действительно произошел инцидент. Я озвучил им идею совместного развития территории корта с привлечением части средств с их стороны. На тот момент парк не располагал полностью нужной суммой, поэтому я предложил им, как вариант, платить клубные взносы и совместно привести корт в порядок. Естественно, мы предоставляли бы им финансовые отчеты. Но они ответили отказом. Я так понимаю, они хотят сами сделать ограждение для того, чтобы диктовать на корте правила, решать, кого и когда пускать. Но на муниципальном объекте это недопустимо. В общем, программа финансирования парка уже предусматривает строительство нового теннисного корта, возможно, даже закрытого. Парк должен развиваться как единый организм, в едином архитектурном решении, чтобы не получилось, как в басне "Лебедь, рак и щука".

— Это правильно, концепция развития должна быть одна. Что можете сказать про стадион "Космос"?

— Идет доведение технической документации до стандартов. Мне трудно говорить про стадион, потому что это областной объект. Это единственная часть парка, которую передали в область.

— Этим летом горожан порадуют какие-то новые ландшафтные проекты?

— Мы каждый год закупаем определенное количество цветов, но некоторые почему-то разворовываются вандалами. Есть один ландшафтный дизайн-проект — оформить цветами и кустарниками входную зону с Комсомольской. На конец этого месяца мы договорились с компанией, которая сделает тестовый вариант цветочного оформления возле памятника Гагарину. Мы надеемся, что будет очень красиво, и горожанам понравится.

— А второй вход, со стороны Компроспекта? Честно говоря, заброшенный фонтан выглядит непрезентабельно.

— Это старый японский фонтан, назывался фонтан-башня. Мы внесли в программу финансирования создание на этом месте нового фонтана — хорошего, капитального, красивого, с подсветкой.

— Еще шла речь, по-моему, про аквапарк под открытым небом.

— Возможна зона SPA, но пока эта идея витает в воздухе.

— И, конечно, парк немыслим без аттракционов. Новые появятся?

— Уже пять аттракционов мы убрали в этом году. Ведем переговоры с предпринимателями, которые пытаются максимально заработать на старых аттракционах, хотя вроде бы они еще исправные, но их внешний вид оставляет желать лучшего. В свое время парк в связи с отсутствием финансирования разделили на частные зоны, которые отдали предпринимателям для того, чтобы их развивать. На тот момент это был единственный выход, чтобы парк мог выжить. В программу развития мы забили покупку новых аттракционов.

— Скольких?

— От 30 до 40. Парк аттракционов на сегодняшний день изношен на 80%. Речь идет о почти полной замене, но как это будет выглядеть на практике, пока не могу сказать точно, потому что вся эта территория в аренде, нам придется договариваться с предпринимателями, рассматривать разные варианты решения вопроса.

— О сроках, понятное дело, пока говорить рано, но когда примерно южносахалинцы смогут оценить парк в новом виде?

— Программа рассчитана на срок от трех до пяти лет, и если все пройдет успешно, без каких-либо проволочек, то через пять лет парк будет выглядеть совершенно иначе. Должен признаться, для меня первое время эта работа была очень необычна, я привык трудиться в одном формате, а тут пришлось полностью переделывать сознание. Работа очень интересная, потому что понимаешь, что ее результат будут видеть люди. Чаще всего, если ты занят на каком-то предприятии или в офисе, никто не видит результатов твоих усилий, кроме начальника. Ты можешь работать до бесконечности, уходить домой в полночь, но оценить это может только твой руководитель. А когда дать оценку твоим действиям может общественность, это реально подстегивает на достижение результата.

— Мне кажется, предыдущего директора не очень подстегивало…

— Не знаю, я ничего по этому поводу сказать не могу. Я просто, видимо, такого формата человек — у меня просто огонь вызывает то, что я должен что-то сделать. Чтобы меня могли вспомнить добрым словом, а не склонять мое имя на всех перекрестках.

Наталья Голубкова - ИА Sakh.com